599,тридцатилетняя война

Апокалипсис германской нации

Именно поэтому в Германии Тридцатилетнюю войну часто называют «апокалипсисом немецкой истории»?

Это была самая опустошительная война на тот момент в истории Европы. Восприятие войны как апокалипсиса довершила эпидемия чумы, начавшаяся в 1630-е годы, и тяжелейший голод, во время которого, по свидетельству современников, были даже случаи людоедства. Все это очень красочно запечатлено в публицистике — встречаются совершенно жуткие рассказы, как в Баварии во время голода с трупов людей срезали мясо. Для представлений людей XVII века война, чума и голод были воплощением всадников Апокалипсиса. Многие писатели времен Тридцатилетней войны активно цитировали «Откровение Иоанна Богослова», поскольку его язык вполне подходил для описания тогдашнего состояния Центральной Европы.

Тридцатилетняя война считалась немецкой еще и потому, что она решала внутренние дела Священной Римской империи германской нации. Конфликт между императором и Фридрихом Пфальцским был не только религиозным конфликтом — это была борьба за власть, где решался вопрос о месте императора, его прерогативах и взаимоотношениях с чинами империи. Речь шла о так называемой «имперской конституции», то есть внутреннем порядке империи.

Картина Себастьяна Вранкса «Мародерствующие солдаты»

Картина из мастерской Себастьяна Вранкса «Сцена периода Тридцатилетней войны около небольшого городка»

Неудивительно, что Тридцатилетняя война стала для современников подлинным потрясением как в мировоззренческом, так и в политическом плане.

Это была первая тотальная война в современном ее понимании?

Мне кажется, что Тридцатилетнюю войну вполне можно назвать тотальной, потому что она затронула все государственные и общественные институты того времени. Равнодушных вообще не осталось. Это как раз обусловлено причинами войны, которые тоже следует рассматривать достаточно широко.

Как именно?

Традиционно отечественная историография трактовала Тридцатилетнюю войну как войну религиозную. И на первый взгляд кажется, что главной причиной войны был вопрос об установлении конфессионального паритета в Священной Римской империи германской нации между католиками и протестантами. Но если речь идет о религиозном урегулировании в империи, то как же тогда объяснить общеевропейский характер войны? И вот эта вовлеченность практически всех европейских государств в военное противостояние дает ключ к более широкому пониманию причин войны.

Эти причины связаны с центральной темой раннего Нового времени —становлением так называемых «модерных» государств, то есть государств современного типа. Не будем забывать, что в XVII веке государства Европы еще находились на пути к идее суверенитета и ее практическому воплощению. Поэтому Тридцатилетняя война не была конфликтом равновеликих государств (как это стало потом), а скорее являлась противостоянием между различными иерархиями, порядками, организациями, которые находились на перепутье от Средних веков к Новому времени.

И из множества этих противоборств рождался новый миропорядок, рождались государства Нового времени. Поэтому в сегодняшней историографии уже более или менее четко утвердилась точка зрения, что Тридцатилетняя война — это государствообразующая война. То есть это была война, в центре которой стояли вопросы появления нового типа государства.

Шведский период

Усиление Габсбургов дало начало европейского противостояния. Направляемый Ришелье амбициозный шведский король, мечтавший об империи в центре Европы, высадил свои войска в Померании. Армия Густава Адольфа была укомплектована наемниками, привыкшими воевать и свободными шведскими крестьянами, получившими на вооружение современные кремневые ружья и легкую полевую артиллерию. Шведские войска одержали ряд побед и вышли к Берлину.

Империя была под угрозой поражения, если бы не гений Валленштейна. В сражении при Люцене шведы потеряли своего короля. Валленштейн со 100 000 армией, имел довольно властолюбивый характер, и стал неугоден Фердинанду, который подозревал Фридланца в измене. Наемные убийцы устранили генералиссимуса. Дальнейшие успехи имперской армии вызвали перемирие между воюющими сторонами, но ненадолго, а лишь для того, чтобы война, перешла в фазу европейского конфликта.

Русский хлеб для шведских побед

Кого же тогда можно считать победителем в Тридцатилетней войне?

Это сложный вопрос…

Францию?

В некоторой степени ее авторитет на международной арене заметно укрепился, особенно по сравнению с Испанией. Но там еще продолжалась Фронда, сильно ослаблявшая страну изнутри, и пика своего могущества Франция достигла лишь в зрелые годы Людовика XIV.

Швецию?

Если расценивать победителя с точки зрения международного авторитета и претензий на гегемонию, то для Швеции война оказалась крайне удачной. После этого великодержавный период шведской истории достиг своей кульминации, а Балтийское море вплоть до Северной войны с Россией по сути действительно превратилось в «Шведское озеро».

Но некоторые историки — например, Хайнц Духхард — считают, что победила Европа, потому что благодаря Тридцатилетней войне укрепился европейский центр. Ведь никто из участников войны не хотел уничтожения Священной Римской империи германской нации — она всем была нужна как сдерживающий фактор. К тому же после войны в Европе появились новые представления о международных отношениях, стали все слышнее голоса, ратовавшие за общую систему европейской безопасности.

А что стало со Священной Римской империей германской нации? Получается, именно она стала проигравшей стороной?

Нельзя однозначно сказать, что Тридцатилетняя война поставила жирную точку в ее развитии и жизнеспособности. Наоборот, Священная Римская империя германской нации была необходима Европе как важный политический организм. То, что после Тридцатилетней войны ее потенциал явно сохранился, доказывает политика императора Леопольда I в конце XVII века.

Война началась в 1618 году, когда в России завершалась 15-летняя Смута. Принимало ли Московское государство какое-либо участие в событиях Тридцатилетней войны?

Есть множество научных работ, посвященных этой проблеме. Классической стала книга историка Бориса Поршнева, рассматривающего внешнюю политику Михаила Романова в контексте общеевропейских международных отношений эпохи Тридцатилетней войны. Поршнев считал, что Смоленская война 1632-1634 годов была русским театром военных действий Тридцатилетней войны. Мне кажется, в этом утверждении есть своя логика.

Действительно, разделившись на два враждующих блока, европейские государства были просто вынуждены принимать ту или иную сторону. Для России противостояние с Польшей обернулось косвенной борьбой с Габсбургами, поскольку императора Священной Римской империи германской нации всецело поддерживали польские короли — сначала Сигизмунд III, а потом его сын Владислав IV.

Тем более незадолго до этого они оба «отметились» у нас во время Смуты.

Да, как и многие их подданные. Именно исходя из этого Москва фактически помогала Швеции. Поставки дешевого русского хлеба обеспечили успешный марш-бросок Густава Адольфа по немецким землям. При этом Россия, несмотря на просьбы императора Фердинанда II, категорически отказывалась продавать хлеб Священной Римской империи.

Однако однозначно говорить об участии России в Тридцатилетней войне я бы не стала. Все же наша страна, разоренная Смутой, тогда находилась на периферии европейской политики. Хотя и Михаил Федорович, и Алексей Михайлович, судя по донесениям послов и первой русской рукописной газете «Вести-Куранты», очень внимательно следили за европейскими событиями. После окончания Тридцатилетней войны для Алексея Михайловича очень быстро перевели документы Вестфальского мира. Кстати, в них русский царь тоже упоминался.

Заключительный этап

После подписания Поляновского мира Россия полностью отстранилась от участия в тридцатилетнем конфликте. Это обернулось катастрофой для шведской армии. Польская угроза заставила канцлера Оксеншерна удерживать на границе часть войск. Разделив силы, шведы терпели поражения. Лишь после вступления в войну Франции (1635 г.) удалось добиться заключения Штурмсдорфского договора с Речью Посполитой.

Определенную роль Россия сыграла в критические для Католической лиги 1644-1645 гг. Габсбурги попытались создать датско-польско-русскую коалицию. Москва ответила отказом, что в немалой степени предопределило крах габсбургского лагеря, а в конечном счете – исход всей войны.

ИСТОРИЯ ГЕРМАНИИ В ПЕРИОД НОВОГО ВРЕМЕНИ

ТРИДЦАТИЛЕТНЯЯ ВОЙНА (1618-1648)

ТРЕТИЙ ЭТАП. ШВЕДСКИЙ ПЕРИОД (1630-1635)

Рост могущества Габсбургов в Германии вызвал серьезную тревогу у Франции и Швеции. Заключив в 1629 году при посредстве французской дипломатии шестилетнее перемирие с Речью Посполитой в Альтмарке, шведский король Густав II Адольф вступил в войну, провозгласив себя защитником немецких протестантов.

Кардинал Ришелье, который всеми силами противодействовал возрастающему могуществу Габсбургов, заключил с королем Швеции тайный договор и обязался помогать деньгами. Густав II Адольф высадился с пятнадцатитысячным войском на берегах Северной Германии (1630) и занял Мекленбург и Померанию.

Успехи шведов были очевидными. Армия Густава II Адольфа была немногочисленной, но прекрасно устроенной и соблюдала образцовую дисциплину. В его лагере господствовали порядок и благочестие; воины несколько раз в день собирались на молитву, а в походах не грабили мирных жителей, как это делали солдаты Тилли и Валленштейна. Король шведский отличался открытым, благородным характером и в то же время был замечательный военный тактик.

В зто время город Магдебург, осажденный католическими войсками, запросил помощи у шведского короля, и Густав Адольф готовился идти освобождать его. Но саксонский курфюрст Иоганн Георг не спешил присоединиться к шведам и не пропускал их через свои владения. Но вдруг пришло сообщение о падении Магдебурга.

Тилли взял город приступом и отдал его на разграбление своим солдатам: несколько тысяч горожан были убиты, а пожар разрушил большую часть построек. Известие о подобной свирепости католического войска побудило многих протестантских князей немедленно перейти на сторону шведов.Тилли двинулся в Саксонию и взял Лейпциг.

Тогда саксонский курфюрст уже сам обратился за помощью к Густаву Адольфу, который соединился с саксонцами и недалеко от Лейпцига, в местечке Брейтенфельд, дал бой имперскому войску. Старый Тилли, ранее никем не побежденный, был разбит наголову.

Шведы двинулись в Юго-Западную Германию. При переправе через реку Лех Тилли еще раз попытался преградить им дорогу, но был опять разбит и смертельно ранен. Густав Адольф вступил в столицу Баварии Мюнхен и готовился оттуда идти на Вену. При таких критических обстоятельствах император Фердинанд II снова обратился к Валленштейну с просьбой собрать новое войско.

Валленштейн жил в Праге, окруженный почти царской пышностью; многочисленные пажи и камергеры составляли его постоянную свиту; дворец его охраняла значительная стража; он давал веселые пиры и занимался своей любимой астрологией.

Валленштейн не сразу исполнил просьбу императора. Он потребовал безграничной власти над войском, чтобы никто, даже император, не мог вмешиваться в его распоряжения; земли же, которые он завоюет, должны быть предоставлены ему на ленных правах.

Фердинанд II согласился на эти условия. Валленштейн опять разослал вербовщиков, и в короткое время под его знаменами собралось до сорока тысяч человек. Он, однако, не спешил на помощь к баварскому курфюрсту, так как прежде хотел отбить у протестантов город Нюрнберг.

Войско Густава II Адольфа пришло на защиту города Нюрнберг. Несмотря на численное превосходство его войска, Валленштейн не решился выйти из укрепленного лагеря и сразиться со шведами. Выждав, он незаметно ушел на зимние квартиры в Саксонию.

Подсчеты 30-летней войны

Это событие тащили за собой большое количество итогов. Вестфальский договор(подписан в октябре 1648 года), важен для всех стран(кроме Швейцарии и Турции, которые в них участие не брали), поставил границы для всех остальных. Голландия приняла автономию, как и Швейцария, которая стала самостоятельной. Верховенство Германии обрело возможность совершать политику без внедрения Вены, а Швеция отхватила Балтийское и Северное моря.

В час брани мир приобрел прекрасных военно командующих, усилие армии и навыков в сражении. Народ смог свободно выбирать желаемую веру, независимо от того, соответствовала ли она официальной и наконец почерпнули хоть маленькую часть своды.

Периодизация Тридцатилетней войны

Традиционно она делится на четыре периода, которые будут наглядно представлены в таблице ниже.

За пределами Германии шли локальные войны: Нидерланды воевали с Испанией, поляки – с русскими и шведами.

Рис. 2. Группа шведских солдат времен Тридцатилетней войны.

Шведский период тридцатилетней войны (1630—1635)

Генрих Наваррский — протестантский ответ «чёрным дьяволам»

Первым реформатором тактики рейтар был Генрих Наваррский — один из претендентов на французский престол во время Религиозных войн и лидер партии гугенотов. Именно победы на поле боя позволили ему стать Генрихом IV и занять Париж. Конница традиционно являлась важным компонентом армий во время гражданских войн вплоть до Гражданской войны в России, а в более широком смысле манёвренные и подвижные соединения имеют исключительное значение и сегодня.

Противоборствующие армии имели в своём составе внушительные контингенты рейтар, как набранные за границей (преимущественно в Германии), так и сформированные в самой Франции, однако, именно Генрих Наваррский сумел преобразовать тактику рейтар так, что они гарантировали ему превосходство над неприятельской кавалерией. Он первым придумал строить эскадроны сравнительно неглубоко — всего шесть шеренг в глубину, а пистолет употреблять не для перестрелки с противником, а только перед рукопашной.

Гугенотские рейтары рысью приближались к неприятелю, давали залп в упор и врубались в ряды противника обнажив мечи. Это было большим шагом вперёд по сравнению с караколированием времён Карла V и Шмакальденских войн. Будучи полководцем-практиком, а не военным теоретиком Генрих изобрёл новую тактику рейтар, но её систематизация, усовершенствование и укоренение стало плодом трудов другого великого протестанта.

Датский этап войны

После подавления чешского восстания пламя войны охватило новые земли. Опасаясь, усиления Австрии в войну вступили Дания и Швеция. Англия и Франция поддержали датского короля в финансовом отношении. Ободренный союзниками Христиан двинул войска против империи, но не тут-то было. В действительности союзники не поддержали Данию, занятые собственными как внешними, так и внутренними Гражданскими войнами, да вдобавок чума выкашивала Европу.

В сражениях при Дессау и под деревней Люттер датчане были окончательно разбиты Валленштейном и Тилли. В Любеке в 1629 г., был заключен мир согласно которому Дания не вмешивалась в дела Германии, кроме этого, закрепляя победу над датчанами, Фердинанд провозгласил Эдикт о реструкции, запрещавший кальвинизм.

Это интересно: 606,Уильям Гарвей: кратко

Самое главное

Число участников ширилось. В 1630-м году в войну вступила еще и Швеция, которая, забегая вперед, станет едва ли не главным ее бенефициаром. Но мы не будем описывать ход военных действий. Мы даже не станем рассказывать о том, как изменилась после войны карта Европы

Тут важно другое — Вестфальский мирный договор, положивший конфликту конец. Именно он сделал Европу такой, какой мы ее знаем

Маленькая ремарка. Это не один мирный договор, а сразу два с половиной. Соглашение Священной Римской Империи с Швецией (подписано в Оснабрюке) и Францией (подписано в Мюнстере), а также договор между Испанией и Соединенными Провинциями, по итогам которого Нидерланды получили независимость уже не де-факто, а де-юре.

Теперь хватит отступлений, переходим к сути. И начнем с того, что это был первый в истории мирный конгресс. В 1648-м в Оснабрюке и Мюнстере судьбу Европы решали не монархи, а дипломаты. Причем короли Франции и Швеции лично там не присутствовали. В некотором смысле это символично. Дело в том, что именно Вестфальский мир ввел понятие суверенитета.

Именно суверенное государство становилось отныне главной фигурой мировой политики. Не его правитель, а государство с любой формой правления

И это важно. Ибо фактически субъекты международного права с республиканской формой правления признавались ровней монархиям

Кроме того, был по сути проговорен принцип невмешательства. «На своей территории государство обладает всей полнотой власти». А это значит, что местные феодалы отходят в тень. Их влияние ослабевает, а их использование внешними силами для подрыва ситуации изнутри становится менее эффективным. Как сказали бы современные российские политики: «не раскачивайте лодку». Еще один важнейший момент — полная свобода вероисповедания. Ее получили все. В границах Священной Римской Империи переходить из католицизма в лютеранство и обратно мог любой человек. И безо всякого риска для себя. Больше никакого: «князь сменил веру, а вы держитесь».

«Огонь, чума и смерть, и сердце стынет в теле»

Каков был масштаб гуманитарной катастрофы? Говорят, погибло от четырех до десяти миллионов человек, около трети территории Германии была заброшенной.

Наиболее сильно пострадали территории Германии, расположенные по линии с юго-запада на северо-восток. Однако были и области, не затронутые войной. Например, северные немецкие города — в частности, Гамбург — наоборот, только разбогатели от военных поставок.

Трудно достоверно сказать, сколько на самом деле человек погибло во время Тридцатилетней войны. Об этом есть лишь одна статистическая работа упоминавшегося мной Гюнтера Франца, написанная в 30-е годы ХХ века.

При Гитлере?

Да, поэтому некоторые данные у него весьма тенденциозны. Франц хотел показать, насколько немцы пострадали от агрессии соседей. И в этой своей работе он действительно приводит цифры о 50 процентах погибшего населения Германии.

Картина Эдуарда Штайнбрюка «Магдебургские девушки»

Но здесь следует помнить следующее: люди гибли не столько в ходе боевых действий, сколько от эпидемий, голода и прочих лишений, вызванных Тридцатилетней войной. Все это обрушилось на немецкие земли вслед за армиями, как три библейских всадника Апокалипсиса. Классик немецкой литературы XVII века, современник Тридцатилетней войны поэт Андреас Грифиус писал: «Огонь, чума и смерть, и сердце стынет в теле. О, скорбный край, где кровь потоками течет…»

Современный немецкий политолог Герфрид Мюнклер считает важным результатом Тридцатилетней войны появление германского милитаризма. Насколько можно его понять, стремление немцев не допустить на своей земле повторения ее ужасов в длительной перспективе привело к росту их агрессивности. Результатом стала Семилетняя война, вспыхнувшая из-за амбиций Пруссии, и обе мировые войны XX века, развязанные Германией. Как вам такой подход?

С высоты сегодняшнего времени Тридцатилетнюю войну можно обвинить, конечно, в чем угодно. Живучесть мифа XIX века иногда просто поражает. Ее порождением скорее стал не милитаризм, больше связанный с возвышением Пруссии в XVIII веке, а германский национализм. В годы Тридцатилетней войны как никогда обострилось немецкое национальное чувство. В представлении немцев того времени весь окружающий мир был наполнен врагами. Причем это проявлялось не по конфессиональному признаку (католики или протестанты), а на основе национальной принадлежности: враги-испанцы, враги-шведы и, конечно же, враги-французы.

Во время Тридцатилетней войны появились некоторые шаблонные высказывания и мнения, превратившиеся позже в стереотипы. Вот, например, о врагах-испанцах: «настоящие коварные убийцы, которые хитрят с помощью своих зверских козней и интриг». Вот эта склонность к интригам, приписываемая испанцам, согласитесь, до сих пор есть в нашем сознании: если «тайны», то обязательно «мадридского двора». Но самыми ненавистными врагами стали французы. Как писали немецкие писатели того времени, с приходом французов «из всех разверстых врат к нам хлынули порок, распутство и разврат».