Сокращение договора: какое будущее ждет соглашение о снв

То, что никак нельзя проигнорировать

Следует также отметить ещё ряд крупных обстоятельств, не затронутых в американских заявлениях о «предварительных условиях» пролонгации Договора СНВ-3.

США не хотят отказываться от участившейся практики направления тяжёлых стратегических бомбардировщиков-носителей ядерного оружия в воздушное пространство Европы, в частности к границам России; не планируют отказываться подключать к таким «миссиям» ударную авиацию, военную авиадиспетчерскую службу, а также систему аэродромного обеспечения 19 европейских стран-членов НАТО с возможностью использования их 35 военно-воздушных баз. А ведь главной задачей таких полётов является отработка американскими Стратегическими ядерными силами практических навыков нанесения ударов крылатыми ракетами и авиабомбами, оснащёнными условными ядерными боезарядами. Оснащёнными, как представляется, сегодня. А что будет завтра?

statista.com
Карта размещения американского ядерного оружия в Европе.

Но, с другой стороны, Вашингтон намерен распространить положения Договора СНВ-3 на перспективные гиперзвуковые и стратегические ядерные виды российских вооружений, хотя одновременно не заявляет о готовности включить в него аналогичные национальные вооружения, в особенности, гиперзвуковые системы и наземные МБР США нового поколения.

Более того, в период своего президентства Дональд Трамп расширил возможности использования стратегического и тактического ядерного оружия, обозначив 14 оснований для его применения в региональном и глобальном масштабах, то есть в два раза повысил вероятность его реального использования по сравнению с ядерной стратегией президента Барака Обамы.

Кроме того, в своей обновлённой ядерной стратегии Соединённые Штаты по-прежнему придерживаются следующих установок: «запуск по предупреждению» («launch-on-warning»), а также применение ядерного оружия ещё «до пуска» ракетно-ядерных средств вероятного противника («launch-prior-to launch»); не отменили стратегию «эскалация с целью деэскалации», которая предусматривает применение ядерного оружия с целью урегулирования конфликтов, ведущихся с применением обычных видов вооружений. США сохраняют доктринальную установку «расширенное ядерное сдерживания», что означает раскрытие «ядерного зонтика» США над 29 своими союзниками по НАТО и четырьмя внеблоковыми странами — над Австралией, Израилем, Южной Кореей и Японией.

Вашингтон также сохраняет «соглашения о разделении ядерной ответственности» (соглашения о совместных ядерных миссиях) с большой группой стран, входящих в альянс «трансатлантической солидарности», с которыми регулярно проводятся учения с условным применением ядерного оружия воздушного базирования.

Пентагон активизирует программу применения боезарядов малой мощности до 5 килотонн: установил такие боезаряды W76-2 на атомном подводном ракетоносце «Теннесси», намерен разместить их на всех остальных тринадцати ПЛАРБ класса «Огайо» и новых ракетоносцах класса «Колумбия». С 2004 года США, а также Великобритания и Франция используют самолёты «двойного назначения» в операции ВВС НАТО «Балтийское воздушное патрулирование» в небе трёх государств Балтии, ведущейся на круглосуточной и круглогодичной основе.

navy.mil
Атомная подводная лодка класса «Огайо».

Американское военно-политическое руководство одновременно не намерено ограничивать глобальную систему ПРО или отказываться от стратегии обеспечения военного доминирования в космическом пространстве, которое в Белом доме уже объявлено «зоной потенциальных военных действий».

Аккуратно соблюдая…

Что касается других компонент СЯС России – морской и стратегической авиации, то здесь, пока стороны соблюдают договоры об ограничении стратегических ядерных вооружений, может идти речь только о модернизации имеющегося стратегического ядерного потенциала с акцентом на повышение точности стрельбы, чтобы уровнять наш ядерный потенциал с американским по этому показателю. В ВМФ дополнительно целесообразно повысить интенсивность выходов РПЛСН на патрулирование, доведя коэффициент оперативного напряжения хотя бы до 50 процентов. Без нарушения договоров об ограничении ядерных вооружений можно увеличивать количество ПУ для КРМБ на надводных кораблях и подводных лодках. Если еще к ним разработать модификацию «Калибра» с дальностью стрельбы 6000–8000 километров в ядерном варианте, то это качественно повысит возможности в целом нашей ядерной триады по нанесению не только ответно-встречного, но и ответного удара.

Что касается системы управления СЯС, то в ней также должна быть качественно усилена мобильная составляющая. Выражаясь фигурально, существующую систему управления целесообразно нарастить своеобразным мобильным «Периметром» с существенно более расширенными функциями, чем просто фиксация факта утраты дееспособности КП СЯС стратегического звена и автоматической выдачи на этом основании команды на применение уцелевших СЯС. Функции этой подсистемы целесообразно ограничить контролем ситуации в части применения противником ядерного вооружения, ретрансляции команд управления СЯС, выданных с основных КП и ПУ, а также выработки команд на применение СЯС и их передача подчиненным силам в условиях утраты дееспособности основной системы управления. Основой такой мобильной подсистемы управления СЯС могли бы стать железнодорожные, автомобильные, корабельные и воздушные ПУ и узлы связи. Развертывание такой подсистемы в сочетании с мерами по повышению боевой устойчивости уже имеющейся системы позволит лишить вероятного противника возможности нанести «обезглавливающий» удар по нашим СЯС и тем самых устранит главную угрозу, проистекающую от развертывания США БРСД у наших границ.

Константин Сивков,заместитель президента РАРАН по информационной политике, доктор военных наук

К истории вопроса о пролонгации

Российская сторона предлагала Белому дому продлить этот договор, подписанный в Праге в апреле 2010 года более года назад, причём на максимально допустимый одноразовый срок пролонгации — на пять лет, что предусмотрено этим договорным актом. Это неоднократно делалось российской делегацией и в ходе двусторонних политических консультаций, которые состоялись в текущем году с официальными американскими представителями по проблематике стратегической стабильности. На что наши американские визави отвечали глубокомысленным молчанием.

kremlin.ru
Барак Обама и Дмитрий Медведев после подписания договора СНВ-III в Пражском Граде. 8 апреля 2010 года.

16 октября текущего года продлить это соглашение по меньшей мере на год и безо всяких предварительных условий предложил российский лидер Владимир Путин. Ясно, что такой шаг позволил бы решить проблему продления Договора СНВ-3 радикально и без проволочек. По его указанию в этот же день МИД России направил американской стороне дипломатическую ноту — официальный и весьма ответственный документ в межгосударственной деловой переписке. В ней было вновь повторено октябрьское предложение главы российского государства на эту тему.

20 октября с заявлением о ситуации с продлением договора выступил МИД России. В нём сообщалось, что на эту дату Министерство не получило официального ответа США на свою дипломатическую ноту от 16 октября  этого года, в которой сформулировано российское предложение о безоговорочном продлении этого договорного акта, по меньшей мере, на один год. В заявлении было вновь подтверждено это предложение и отражена готовность вместе с Вашингтоном взять политическое обязательство  «заморозить» на данный период времени «количество имеющихся у сторон ядерных боезарядов».

Одновременно были высказаны две оговорки принципиального характера.

Первая состоит в том, что обозначенная позиция России может быть реализована строго и исключительно при том понимании, что «заморозка» таких боезарядов «не будет сопровождаться никакими дополнительными требованиями со стороны США».

Вторая оговорка гласит, что будущие переговоры о перспективах контроля над ракетно-ядерными вооружениями будут проходить «с обязательным рассмотрением всех факторов, влияющих на стратегическую стабильность».

К стратегической стабильности Россия относит целый ряд объективных факторов, которые нельзя игнорировать.

Это сохраняющееся почти семь десятилетий размещение в Европе ядерных вооружений США воздушного базирования, общее количество которых занижено приблизительно в 4-5 раз, то есть не 200 единиц, а 800 или даже 1.000 боезарядов. Реальность: нынешняя республиканская администрация отказывается вывозить их на континентальную часть страны.

Это готовность Вашингтона разместить в Европе и Азии новые ядерные ракеты средней и меньшей дальности наземного базирования, о чём недавно поведал министр обороны США Марк Эспер. Реальность: Вашингтон и его союзники по НАТО не поддержали российское предложение по введению моратория о неразвёртывании таких ракет.

twitter.com/EsperDoD
Глава Пентагона Марк Эспер поведал о готовности Вашингтона разместить в Европе и Азии новые ядерные ракеты средней и меньшей дальности наземного базирования.

Это ставшая стабильной практика направления сразу нескольких тяжёлых стратегических бомбардировщиков США к границам России с европейского и тихоокеанского направлений, имитирующих нанесение ядерных ударов по территории России.

Это бесконтрольное и последовательно наращиваемое количество ракет-перехватчиков ПРО США в глобальном масштабе, и потенциальное использование их пусковых установок для размещения наступательных видов вооружений, например, крылатых ракет или в перспективе гиперзвуковых систем. Реальность: Дональд Трамп заявил, что ни при каких обстоятельствах не будет обсуждать противоракетную проблематику с Россией, а только со своими союзниками по Североатлантическому блоку.

Это отказ американской стороны поддержать предложение о предотвращении гонки вооружений в космическом пространстве. Реальность: республиканская администрация объявила его зоной боевых действий и местом своего доминирования.

Это также тридцатилетнее блокирование Вашингтоном ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Реальность: нынешняя американская администрация в своей ядерной стратегии 2018 года твёрдо заявила о нежелании ратифицировать его и о готовности возобновить испытания ядерных взрывных устройств на ядерном полигоне в Неваде.

un.org
Обсуждение Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний на 50-й сессии Генассамблеи ООН в 1996 г.

Из двух зол меньшее

О том, чтобы в последующие пять лет, пока действует СНВ-III, обсуждать новое разоруженческое соглашение, говорит и Москва. В конце ноября 2020 года замминистра иностранных дел РФ Сергей Рябков, возглавляющий делегацию на двусторонних консультациях с США, сообщил, что российская сторона передала своим партнерам «как пищу для размышлений» предложения по такому соглашению. Его суть в том, чтобы вместе с учетом новых видов вооружений, перспективных технологий и новых политических реалий «разработать новое стратегическое уравнение».

Испытательный пуск межконтинентальной баллистической ракеты LGM-30 Minuteman III на базе ВВС США в Калифорнии, 2013 год

— Мы хотим, чтобы это уравнение включало в себя не только традиционные стратегические вооружения, такие как межконтинентальные баллистические ракеты, баллистические ракеты подводных лодок и тяжелые бомбардировщики, но также все ядерные и неядерные вооружения, которые могут выполнять стратегические задачи, — заявил он, выступая в ходе российско-американского форума «Диалог Форт-Росс».

По оценке опрошенных «Известиями» экспертов, в настоящий момент говорить о новом соглашении сложно: одним договором все вряд ли ограничится — скорее, в будущем появится система договоренностей различного уровня (юридически обязывающие документы, политические декларации, меры доверия и безопасности, односторонние инициативы).

— Что касается охвата таких договоренностей — очевидно, США продолжат искать вариант «зацепить» арсенал российского «нестратегического» ядерного оружия, в то время как для России в том самом «стратегическом уравнении» особое значение имеют неядерные вооружения, способные играть стратегическую роль, причем как «наступательные», так и «оборонительные», — пояснил «Известиям» научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, сооснователь проекта «Ватфор» Дмитрий Стефанович. — К слову, сюда же относятся и ракеты средней и меньшей дальности наземного базирования, причем попадают они и в «российскую», и в «американскую» корзины (Договор об этом виде вооружений прекратил свое существование в 2019 году. — «Известия»).

Как рассказал собеседник «Известий» в российских дипломатических кругах, Москва была бы также готова говорить о регулировании в сфере гиперзвукового оружия

В декабре 2020 года на ежегодной пресс-конференции Владимир Путин обратил внимание на то, что подобные системы вооружений разрабатывают в том числе Великобритания и США. Россия открыта к переговорам по этой теме, но с ней «до сих пор никто вообще никак на этот счет не разговаривает», отметил президент

И СНВ здравствуйте1

Российский многоцелевой истребитель МиГ-31 с гиперзвуковой ракетой «Кинжал»

Фото: РИА Новости/Илья Питалев

По оценке экспертов, сегодня вряд ли имеет смысл выделять гиперзвуковое оружие в отдельную категорию.

— Хотя использовать популярность данной темы как «драйвер» в поиске решений по более широкой категории высокоточного оружия большой дальности представляется весьма разумным вариантом, — отметил Дмитрий Стефанович. — Благо с учетом интереса широкой публики согласование каких-то общих подходов по управлению «гиперзвуковой гонкой» может стать политически привлекательным действием для руководства заинтересованных стран.

Что касается многосторонности (Штаты ратовали за подключение Китая, Россия — Британии и Франции), то вряд ли в текущих условиях новый договор затронет кого-то, кроме Вашингтона и Москвы, считает Алексей Арбатов.

— Подключить третьи страны и по политическим, и по стратегическим причинам на следующем этапе очень сложно, — отметил эксперт. — Переговоры по новому договору — СНВ-IV — конечно, будут очень трудными, потому что, помимо участия Великобритании, Китая и Франции, там есть много спорных вопросов: как быть с ПРО, что делать с высокоточными системами большой дальности в обычном оснащении, как поступить с тактическими ядерными боеприпасами, о которых США поставили вопрос еще при предыдущей администрации. Предсказать что-то сложно, но если переговоры все-таки начнутся, появится шанс использовать этот тайм-аут и всерьез поработать над новым соглашением.

Таким образом, сейчас есть два варианта развития событий: как сказал шеф российской дипломатии Сергей Лавров, СНВ-III «можно либо продлить, либо не продлить». По словам Алексея Арбатова, речь идет о выборе между очень трудным, но не безнадежным процессом и процессом намного более трудным и почти безнадежным.

«Долгая и кропотливая работа»

Однако, как прогнозируют эксперты, американский подход относительно ситуации вокруг СНВ-III может измениться с приходом к власти демократа Джо Байдена, инаугурация которого должна состояться 20 января.   

Представитель Демпартии ещё до президентских выборов, в июле 2019 года, в своей предвыборной речи обещал продлить договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений.

29 декабря глава МИД России Сергей Лавров выразил надежду, что новая администрация Белого дома будет так же, как и российская сторона, «исходить из очевидности того факта, что продление договора СНВ без каких-либо дополнительных условий и желательно на максимально предусмотренный в нём пятилетний срок отвечало бы интересам безопасности обеих наших стран и всего международного сообщества».

Также по теме

Тактические соображения: почему Вашингтон обвиняет Москву в отказе продлить договор по ядерным вооружениям

США отвергли предложение российского президента Владимира Путина продлить договор СНВ-III на год без серьёзного анализа, заявил посол…

«Судя по заявлениям для СМИ, команда избранного президента Байдена, в отличие от наших нынешних партнёров по диалогу, не заинтересована в том, чтобы превращать договор СНВ в заложника своих амбиций и пытаться «продавливать» заведомо нереалистичные запросные позиции. Если это действительно так, в чём ещё предстоит убедиться, то шансы на достижение договорённости о продлении договора до истечения срока его действия в феврале 2021 года по-прежнему сохраняются», — сказал министр в интервью МИА «Россия сегодня».

Научный сотрудник Центра исследования проблем безопасности РАН Константин Блохин допускает вероятность того, что Байден продлит СНВ-III.

«По крайней мере, демократ утверждал, что хочет вести этот диалог с Россией, и даже обещал пролонгировать соглашение. К положительным обстоятельствам также можно отнести то, что договор был заключён администрацией Барака Обамы, а потому Байден не будет намеренно стремиться его аннулировать», — заявил аналитик в беседе с RT.

Более того, Байден, вероятно, не станет настаивать на подключении к СНВ-III Китая, как это делал Дональд Трамп, полагает Блохин.

Политолог Александр Асафов, в свою очередь, заявил, что мера России добровольно расширить действие договора о стратегических наступательных вооружениях на гиперзвуковую систему «Авангард» также может способствовать переговорному процессу.

«Это подача в сторону Соединённых Штатов, чтобы создать дополнительную возможность возвращения к обсуждению ряда договоров по ограничению конвенционального и неконвенционального вооружения. Будет ли этот шаг должным образом понят, трактован, будет ли на него ответная реакция — посмотрим. Подобное действие исходит от РФ, поскольку договорённости в рамках СНВ-III нужны для безопасности всего мира», — считает эксперт.

Блохин спрогнозировал, что договор в конечном счёте будет продлён на год, как и предлагала Москва, «в том варианте, в котором он есть сейчас».

«Это нужно, чтобы в течение 12 месяцев можно было согласовать интересы сторон для будущего договора», — пояснил аналитик.

• Межконтинентальная баллистическая ракета Minuteman III, 5 февраля 2020
• globallookpress.com

Блохин отметил, что вокруг нового соглашения будет множество дискуссий.

«Это очень долгая и кропотливая работа», — сказал аналитик.

Схожей точки зрения придерживается и военный эксперт Иван Коновалов. По его мнению, продлением договора на год «Байден хочет создать переговорную ситуацию».

«Будут сформулированы новые требования, огромный список претензий и обвинений по отношению к России. Впрочем, это типичная позиция американской стороны. Новая администрация Белого дома вряд ли захочет отказываться от стратегии, согласно которой во всём виновата российская сторона», — отметил эксперт.   

Без урана и космоса

Однако есть серьезное препятствие для наращивания соответствующего количества собственно ядерных боеголовок. США к настоящему времени утратили возможности по обогащению урана и на восстановление этой промышленности уйдет много времени. От иностранных поставщиков идет обедненный уран для атомных электростанций, непригодный для ядерных вооружений. Придется обходиться накопленными запасами плутония. Однако насколько они соответствуют требованиям для использования в боеголовках, это большой вопрос. По данным СИПРИ, США имеют около 2800 старых боеголовок, ожидающих разборки. Однако и в них боевое делящееся вещество может оказаться утратившим требуемую концентрацию. А еще надо принимать на вооружение новые ядерные боеголовки. Проверить их работоспособность только на основе компьютерного моделирования достоверно нельзя. По этой причине важнейшей задачей для США становится возможность проведения ядерных испытаний и американское руководство уже заговорило о предполагаемом выходе из всеобъемлющего запрета на ядерные взрывы.

Четвертым направлением может стать наращивание потенциала стратегической ПРО за счет повышения вероятности поражения боевых блоков и увеличения развернутых ракет-перехватчиков. При соответствующих усилиях общий потенциал стратегической ПРО в ближайшей перспективе может достигнуть 50–80 единиц математического ожидания числа пораженных боевых блоков. Это уже весьма заметная величина и в случае успеха в нанесении контрсилового удара может весьма ощутимо снизить возможности ответа, вплоть до приемлемого в такой войне уровня. Во всяком случае для китайских ядерных сил это очень серьезная угроза.

Еще можно ожидать выхода США из Договора о демилитаризации космоса с последующим развертыванием на орбите ядерных ударных сил. Выгода от них очевидна – удар с орбиты может быть нанесен за две-три минуты и никакая система управления отреагировать не успеет. Однако достаточно крупную группировку ядерных вооружений космического базирования США в ближайшей перспективе создать не успеют. Не разработаны пока сами элементы ядерных сил космического базирования, нет достаточного количества носителей для их доставки на орбиту. Но несколько единиц такого оружия в ближайшей перспективе может появиться на орбите, если, конечно, американское руководство совсем потеряет чувство реальности, что, к сожалению, вполне возможно. Ведь США уже сегодня почти вошли в ситуацию, аналогичную Великой депрессии 30-х годов: уровень безработицы достиг 22,5 процента, тогда как в 30-е она на пике достигала 25,7 процента. Поэтому риск радикального военного обострения уже в ближайшей перспективе весьма велик. На этом фоне значительный рост ядерного потенциала США, особенно его контрсиловой составляющей и системы стратегической ПРО, создает реальные и чрезвычайно серьезные угрозы безопасности РФ, для парирования которых нужно экстренное принятие необходимых мер.

О ядерном щите

В настоящее время российские СЯС имеют развернутыми (по данным СИПРИ) 2497 боеголовок. Из них можно считать малоуязвимыми от «обезоруживающего» удара 669–879 (кстати, США имеют малоуязвимых боеголовок, рассчитанных по методике аналогичной для российских СЯС, около 1300 единиц – в 1,5–2 раза больше, чем мы). Этого вполне достаточно для нанесения неприемлемого ущерба США. Однако до того как стороны перейдут к применению ядерного оружия, пройдет достаточно длительный период ведения боевых действий с применением обычных вооружений, в ходе которого значительная часть мобильных ракетных комплексов РВСН, РПЛСН и самолетов СА может быть уничтожена. В итоге окажется, что в ответном ударе до территории противника дойдет сотня (чуть больше или меньше) боевых блоков. А это уже может оказаться вполне приемлемым для США – ведь в итоге американская элита получит реальное и неоспоримое мировое господство, опирающееся на ядерный шантаж. При этом одновременно сократится число «лишних ртов» из числа американского населения, осуществится его психологическая мобилизация для войны против других стран мира. Поэтому имеющийся ядерный потенциал в его нынешней структуре при существующих положениях о возможных условиях перехода России к применению ядерного оружия не в полной мере обеспечивает ядерное сдерживание.

Другая проблема связана с боевой устойчивостью системы управления наших СЯС. Ведь чтобы эти силы могли гарантированно нанести удар по агрессору, им недостаточно сохранить свою боеспособность. Они еще должны и гарантированно получить команду на применение ядерного оружия. Между тем основу системы управления СЯС РФ составляют стационарные пункты управления. Да, они очень хорошо защищены в инженерном отношении, некоторые из них находятся внутри горных массивов. Однако США располагают оружием, способным уничтожать такие ПУ, в том числе и в скальных укрытиях. Еще нужны узлы связи для доведения команд до ядерных сил. Мне возразят – есть система «Периметр». Все правильно, однако он способен довести команду только до наземных комплексов и самолетов СА. А РПЛСН, находясь в подводном положении, не смогут принять команду на пуск своих БР. Кроме этого, ракеты «Периметра» расположены, судя по открытым данным, в шахтных ПУ, а значит, могут сами оказаться уничтоженными в первом же «обезглавливающем» ударе. Так что и система управления не вполне гарантированно может обеспечить нанесение ответного и даже ответно-встречного (навстречу МБР с территории США и прилегающих к ней районов океана). В этой связи возникает необходимость модернизации и системы управления для повышения боевой устойчивости СЯС.

Помимо угрозы, связанной с возможностью прямой военной агрессии Запада против России, существует и угроза гибридной войны. Более того, она сегодня является для нашей страны главной. В рамках такой войны агрессор будет преследовать в числе ключевых цель ликвидации угрозы российского ядерного потенциала. Если это ему удастся сделать, то никакие усилия новых властей, какие бы позитивные планы в отношении возрождения страны они бы ни строили, ни к чему не приведут. Оккупация страны, гарантируемая ядерным шантажом (вплоть до локального применения ядерного оружия), будет осуществлена.